| |||
|
|
ЛЕТНЯЯ ИСТОРИЯ
У нас во дворе жили Бяка и Бука. Где Бука — там скука, где Бяка — там драка. Был Бука противней вареного лука, А Бяка был злей, чем цепная собака. Но в жарком июне, а может, в июле Приехала к бабушке девочка Ляля. Тут Бука и Бяка с трудом, но смекнули, Что лучше девчонки они не встречали. И целое длинное жаркое лето О Ляле они проявляли заботу. И Бука в окошко бросал ей букеты, А Бяка рассказывал ей анекдоты. Букет из пырея, букет из осота, Из чертополоха, крапивы, дурмана, — И это цветочки! А уж анекдоты! Я их пересказывать лучше не стану. И Ляля, терпя невозможную муку, Их вовсе прогнать не решалась, однако, Но стала противней вареного лука, Но сделалась злей, чем цепная собака. Тиранила, мучила их, унижала, — Непросто любви нам дается наука. И все же, когда она прочь уезжала, Ужасно расстроились Бяка и Бука. «Прощайте, придурки!» — сказал им Ляля. Вслед долго махали ей Бука и Бяка, А после, обнявшись, они зарыдали И тут же от горя затеяли драку. ЗАНУДА Чтобы жизнь медом мне не казалась, Он меня мучил — жучил за всякую малость. Это я справедливым считала сначала: Значит, любит, подтягивает до идеала. Я крутилась-вертелась, пела и танцевала, Рисовала на стеклах, шила и вышивала. Сочинила шторы с Луной и Солнцем И строгала суши — куда японцам! Собиралась даже заняться йогой (Сразу после стирки) — опять придирки: — Как-то тебя слишком много! Вот, опять ты лезешь во все дырки! Видно, он считал меня серой массой. Ну, и перестали бренчать подковки. Я сварила суп из воды и мяса, Вообще без специй, даже без морковки. К черту сверхзадачи! Могу иначе: Не хотите много — пусть будет мало. — Где ты шлялся, — говорю, — говно собачье? Пожрал? И быстро под одеяло! Тут он стал со мной близок — как партиец с народом, Такой доступный, такой простой. И тогда мне жизнь показалась медом, Отозвавшись легкою тошнотой. ПРОПИСИ Воспитательница Наталия Так продвинута — некуда далее. Непредставимая ранее Тема родительского собрания: «Как называть гениталии?» Мамы Лидочки, Ленечки и Лариски Лепетали что-то про писюны и пиписки, Дескать, "писенька - Пока лысенька". Но их поставили в угол В качестве антипедагогических пугал. Утверждал папа Петрика, пенясь: — У мальчиков — пенис! Да, пенис! А мама Петрика сомневалась: — Может быть, все-таки фаллос? За всех девочек расписалась бабушка Нина: — Однозначно, вагина! Папа Вовочки от имени всей семьи Предложил варианты свои. Но его отослали писать на заборе, Что и было исполнено вскоре. Пацаны в это время — вы знаете игры эти — Мирно пиписьками мерялись в туалете. НАДО ПОСУДУ ВЫМЫТЬ Надо посуду вымыть, а тянет разбить. Это отчаянье, Господи, а не лень. Как это трудно, Господи, — век любить. Каждое утро, Господи, каждый день. Мне сквозь окно замерзшее мнился рай, тусклым моченым яблоком манила зима. Как я тогда просила: — Господи, дай! — На, — отвечал, — только будешь нести сама. ТРАМВАЙНОЕ Заглохли юные забавы, как будто пьеска в темпе "престо", и я уже имею право не уступать старушкам место. Трамвай - набитый, тряский, душный. Кому же здесь лелеять старость? И гроздьями висят старушки. И я на поручнях болтаюсь. Гляжу в окно, жую обиды. Трамвай везет меня сквозь годы. А на местах для инвалидов сидят моральные уроды. |
| вернуться на главную страницу |
| послушать стихи Натальи Хаткиной |
| перейти на сайт matyuhin-songs.narod.ru |
